Все было ладно в жизни пастуха Цветана, покуда не сморило его сном в жаркий летний день у берёзки в тени…

Проснулся от голосов девичьих, как колокольчики звучащих. Глаз приоткрыл, что за чудо такое!

То не девушки были, а прекрасные птицы Сирин. Лик их не каждому смертному позволено увидеть. Старики сказывали о таком, да не верил он в басни эти. Только вот они, на ветках дуба сидят и щебечут голосами человеческими:

— Летала я сестрицы туда, где в колыбели пространство засыпает, любовалось началом времён, — рассказывает Сирин прекрасная, — там под осколками звёзд мешочек лежит. Любопытство меня подруги донимать стала. Мешочек небольшой, лентой шёлковой завязан. Я за ленту ту потянула, а из него золото рассыпалось.

— Что в том месте потерянно, не нужно это находить, — подруга её со смехом отвечает, да только в её голосе волнение проскальзывает.

Здесь ветка треснула, видно корова от мошки спасаясь в тень забрела. Птицы Сирин встрепенулись и вспорхнули. Свет от взмахов их крыла глаз ослепил, а когда раскрыл глаза Цветан, то и нет уж никого. То ли причудилось ему это, то ли взаправду было. Как теперь разберёшь.

Вот только рассказ о мешочке с золотом из памяти не выходит. Думает он о золоте, покой потерял, хотя до этого счастлив был.

Решил Цветан, что хуже не будет, если найдёт он то, что кто-то потерял. Золото счастье принесёт в его дом.

С такими мыслями шёл он по дороге лесной, ища камень о котором молва шла людская. Камень тот и укажет, где искать то, что каждый, подходя к этому камню, ищет.

Долго ли, коротко шёл и нашёл он камень. Рукавом рубахи холщовой стер Цветан пыль, которая буквы скрывала, и прочёл:

«Ни далеко, ни близко, ни высоко, ни низко…».

Вот значит как написано, поди разгадай смысл этот… может это то, что и есть колыбель пространства? Прикоснулся рукой к камню, и в миг всё вокруг переменилось: над головой звезды движутся, и на землю осколками осыпаются, а у ног мешочек лежит.

Поднял он монетку золотую и сразу голос раздался:

— Вот я и нашёл, то, что потерял!

— Я не знал, что ваше это, — отпрянул Цветан от золота, как в воровстве его застигли, а сам смотрит на странного мужичка в сюртуке зелёном, который явно ему мал, перерос мужичек одёжку свою.

— Знал, раз пришёл сюда. Все приходят, когда слышат о золоте. Птицы Сирин красиво поют, да всю правду не говорят. А правда в том, чтобы живым отсюда выйти, должен ты взамен мне отдать то, что ни купить, ни продать нельзя.

— Говоришь ты загадками, которые не в силах мне разгадать, — отвечает Цветан, а сам уж думает, как спастись отсюда. Только не убежать, ноги отяжелели, да и сам он неловок в движении стал, как колдовством опутанный.

— Любовь настоящую, её ни купить за все злата мира, и не продать… а вот отдать по собственному желанию можно, — покопался мужичек в карманах своего сюртука и достал оттуда склянку с водицей мутной, как болотной. — Держи и запоминай смертный, кто нарушил заклятье и нашёл то, что находить не стоило, взамен отдаст любовь из сердца своего. Время у тебя три дня и три ночи. А как решишься, так выпей водицы мёртвой, или Марью свою, любишь которую, можешь ей напоить. Вылить эту воду нельзя — смерть тебе тогда будет, а кто выпьет её, мне не важно.

-Кто ты, что жизнями распоряжаешься?

— Я леприкон. И золото это с собой забери. Оно твоё. А обманешь меня — умрёшь смертью страшной, и в дом твой горе придёт, все кто дорог тебе тоже умрут.

Пыль звёздная закружилась, глаза Цветан закрыл, чтобы сор в них не попал, а как открыл на дороге он знакомой, к дому ведущей стоит.

Горе он несёт в дом родной, хоть и в руке мешок с золотом держит.

У озерца лесного остановился. Присел у воды, её ладонью зачерпнул, жажда одолела.

— Зачем нашу воду пьёшь?

Голос раздался, поднял голову Цветан, а в воде девушки плещутся, волосы длинные, несобранные по воде струятся. Лица красоты неземной, холодной.

— Не знал, что это ваше озеро, простите, — теперь неудачи его преследовать стали. От одной напасти к другой. Эти смертных от себя не отпустят, в воду затянут.

— В чём печаль твоя молодец? — подплыла к нему русалка, в глаза заглянула. А Цветан не стал молчать, рассказал всё как есть. Что послушал он сказки птицы Сирин и теперь любовь он должен отдать волшебнику злому, а взамен золото получил. Да только радости в золоте этом уже нет.

— Поможем мы тебе в печали твоей, — засмеялась русалка смехом звонким. — Отдай нам золото, а воду мёртвую я выпью. В моем сердце давно любви нет, как только русалкой я стала.

Протянул Цветан мешок с золотом русалкам и склянку с водой мутной. Смеясь русалки забрали мешок, и скрылся он под водой озерца лесного. А русалка, что склянку взяла, её к губам прекрасным поднесла и сделала глоток водицы мёртвой…

Очнулся от сна Цветан — перед ним поле в мареве полдня, коровы сочную траву жуют, кузнечики стрекочут. Было ли то, что видел он, или сон лишь это. То ему не ведомо. Да и не стал он думать о таком. Дню солнечному улыбнулся — вот оно счастье, а другого ему и не надобно.